Наша жизнь напоминает кирпичную кладку, где каждое мгновение, воспоминание, минутное ощущение крепко-накрепко связываются в единую мозаику. Человек прирастает корнями ко всему, что его окружает. В первую очередь, к своей природе. Природа – сущность, природа – естественность, природа – честность. В нашем мире все происходит именно по законам природы, хотим мы того или нет. Всё начинается и заканчивается, переходит из одного цикла в другой. Подобно тому, как зеленеющая трава по весне пробивается через тающий снег, воспоминания человека циклично возвращают его в прошлое.
Есть люди, которые поддерживают связь с природой на ином уровне. Это представители искусства. Как ни крути, а природа – главный источник вдохновения для творцов всех времен и народов. И сегодня потребность в этом достигла своего апогея: природа давно превратилась в полигон для реализации человеческих задумок, уступила место техногенной революции и необузданному человеческому аппетиту.
О том, как художник уживается с окружающим его миром, мы беседуем с заслуженным художником Республики Башкортостан Василем Ханнановым.
– Начнём с истории. Как социальное и политическое окружение влияет на деятельность художника? Возможно ли свободного творца загнать в какие-то рамки?
– Художник отражает красоту природы, то, что создано Всевышним. В советское время они были вынуждены выполнять государственные заказы – рисовали экскаваторы, котлованы и труд человека на фоне урбанистического пейзажа. После того, как мы понастроили всё необходимое, пришло время оглянуться: реки и моря успели обмелеть и пересохнуть. Хорошо, что этот период миновал. Вырастает поколение, которое начинает осознавать масштаб экологических проблем. Постепенно направленность поменялась в сторону защиты природы. И стоит заметить, что это не диктуется заказом.
– Если окружающий нас мир сильно видоизменился, остаётся ли задача художника прежней? Должен ли он изображать удручающую картину существующего мира, экологические катастрофы или же цель – транслировать идеал, несуществующее прекрасное?
–Многие современные художники поднимают экологические проблемы. Однако когда живописец показывают что-то жёсткое и неприятное без прикрытий, работы не проходят на официальные выставки.
– Почему? Что стоит на пути к зрителю?
– Художники, писатели, творцы тоньше ощущают грядущее, торопятся высказать. Они не просто выполняют заказ, а говорят о наболевшем. Иногда это выглядит слишком вызывающе. Организаторы выставок не хотят травмировать народ – вот в чём причина.
– Изображение разрушающейся действительности носит характер социальной рекламы, воспитывает потребность защитить природу?
– Мы не можем воскресить совесть. Беда времени в том, что ставится неправильный ориентир – получить прибыль. Но никто не думает, чем это обернётся потом. Вполне возможно, что убылью. Есть цели быстрее накормить народ, «нарубить» денег. Но надо думать и о том, что мы оставим детям: была гора – нет горы, была река – нет реки…
– Поговорим о городской среде, в которой обитает большая часть населения. Можно ли использовать город как художественную площадку? Как вы оцениваете искусство граффити?
– Граффити возникает как протест. Если стоят рядом 10 одинаковых многоэтажек, люди хотят внести разнообразие. Иногда поражаешься исполнению той или иной задумки: цветовое решение, композиция. Граффитисты вносят разнообразие, непосредственность, к чему люди впоследствии привыкают и воспринимают как данность. Встречаются очень неплохие работы – иной раз остановишься и любуешься.
В мэрии Уфы уверены, что дело в отношении Эдуарда Сардарова, помещенного под домашний арест в рамках расследования уголовного дела о незаконных действиях по установлению арендной платы и выделения муниципальных земель, будет прекращено.
– Интересно узнать о практической составляющей. Много ли современных художников, использующих только экологически чистые материалы?
– Есть знакомый большой художник Сергей Орлов из Ижевска, который работает только экологическими материалами. Он собирает глину со всех уголков мира: из Австралии, из Италии. Картины пишет глиной, разбавляя её натуральными компонентами. Также в ход идут масло и лаки естественного содержания – пихтовые, кедровые.
– Можно ли найти отражение экологических проблем на полотнах, которые не имеют отношения к пейзажам и изображению природы как таковой?
– Мы в любом случае привязаны к земле. Стремимся к небесам, но уходим в землю. Особенное значение имеет родина, тот уголок, где ты родился. Только там сердце бьётся в унисон с биоритмами земли. Там ты набираешься сил, чтобы творить. Выехав в другую местность, за 200 километров, пишешь иначе: другое окружение, воздух – меняется и взгляд. Картина становится отличной от той, которую ты делаешь в привычных условиях, в городской среде. Художнику интересно выезжать в новые места, чтобы менялся колорит, палитра, приёмы.
– Получается, что человека формирует то, в чем он живёт. В какой период выстраивается внутренний мир художника и его индивидуальное представление о прекрасном? Можно ли сказать, что все основы мировосприятия закладываются ещё в детстве и со временем обретают художественную форму?
– Безусловно. На фоне новых веяний мы часто забываем о том, что вдохновляло нас в детстве. Но старые вещи, с которыми ты вырос, хранят человеческую энергию. Моя бабушка подарила 20 лет назад полотенце. И до сих пор, когда я беру его в руки, то испытываю трепет. Такие вещи идут от самого сердца. Ты неустанно обращаешься к прошлому, продолжаешь незавершённый внутренний диалог. С ушедшими людьми такая беседа всегда бывает искренняя и настоящая. Я не могу расстаться с вещами, которые хранят воспоминания и энергию людей. Именно благодаря таким вещам я создал серию по Гогену – «Сестры Кусимовы». Картины побывали в 7 музеях России. Я научился выносить сюжет из самой структуры ткани. Краски нужно вынимать из глубины холста, а не замазывать их. Я давал материалу новую жизнь. Искусство отображает определённый временной отрезок: как артефакт истории того или иного региона. После того, как я поработал над платками своей бабушки, они стали предметом искусства и останутся таковыми ещё несколько столетий, ведь их теперь даже моль не съест!
Я считаю, что без корней нет будущего. Поэтому у меня есть привычка подбирать всё, что попадается, будь то кусок фанеры, отрезок ткани или холста, ДСП. Когда мы продавали родительский дом, я забрал все занавески, шторы, платки. Все это привёз себе. Выкинуть рука не поднималась, а использовать по назначению было уже невозможно. Оно лежит, ты с места на место перебираешь. А потом наступает момент, когда ты в поиске нетрадиционных материалов обращаешься к накопленному в кладовках. Эти идеи находятся у тебя в подсознании, закладываются в раннем детстве и в нужный момент выплывают на поверхность. На холсте картины пишут со времен Тициана. А я начал экспериментировать и писать на занавесках. В определённый момент понимаешь, что все выигрышные позы для изображения на полотне уже использовали мои предшественники. Но мы живём в эпоху постмодернизма. Почему не взять и не сделать ремейк, например, на Гогена? Мое чувство прекрасного воспитывалось на этих самых занавесках и платках. На них всё время останавливался глаз. Достоевский сказал, что красота спасёт мир. Но я считаю, что лучше сказать «стремление к красоте спасёт мир». Это стремление в человеке неистребимо. Мы с рождения стремимся к яркому, пёстрому, только потом начинаем понимать, что это может быть аляписто и безвкусно. И начинаем находить красоту в более тонких вещах. Красивые ткани формируют воображение: смотришь на узоры и фантазируешь, видишь на них замки, рыцарей, целые истории.
Вы знаете, мы все живём в мире традиций. В один момент ты понимаешь, что уже не умещаешься в те рамки, которые тебе прививали в школе, в университете. Ты начинаешь искать новый язык, новый материал. И промышленный прогресс этому благоприятствует – материалов становится всё больше.
– Спасибо вам за беседу! Творческих успехов!
