На пороге призывного пункта В Комитете социальной защиты военнослужащих и членов их семей РБ нередко раздаются звонки с большим опозданием. Этот задержался на пять лет. Звонила мать погибшего призывника. Весной 2008-го 19-летний Константин Сафонов скончался в больнице за сутки до отправки в войсковую часть. Парнишку призвали из села Лемазы Дуванского района. 14 мая он прибыл на республиканский сборный пункт. Жаловался на сильные головные боли, пока не упал в обморок. Его отвезли в ГКБ №22, где он умер от кровоизлияния в мозг.
На пороге призывного пункта
В Комитете социальной защиты военнослужащих и членов их семей РБ нередко раздаются звонки с большим опозданием. Этот задержался на пять лет. Звонила мать погибшего призывника. Весной 2008-го 19-летний Константин Сафонов скончался в больнице за сутки до отправки в войсковую часть. Парнишку призвали из села Лемазы Дуванского района.
14 мая он прибыл на республиканский сборный пункт. Жаловался на сильные головные боли, пока не упал в обморок. Его отвезли в ГКБ №22, где он умер от кровоизлияния в мозг.
Новобранцу предоставлялась отсрочка из-за травмы головы, которую он получил при падении с мотоцикла, но полгода спустя военно-врачебная комиссия признала его годным. Видимо, так у нас работают военные медики, что парни умирают на пороге призывного пункта.
Однако никто не понёс наказания. Матери доложили, что её сын сам явился на «призывной» с синяками. Мол, подрался во время проводов, его кто-то сильно ударил по голове, плюс ещё старая травма…
Родители в своём горе не стали добиваться правды. Похоронили парня, и ничего у них не осталось, кроме – памяти. Никто (хотя бы тот самый военком, утверждавший, что Константин подрался) не подсказал, что матери полагается пенсия. Мать, Валентина Сафонова, узнала об этом только на днях.
Действительно, сельская глубинка – это не мегаполис. Там люди интересуются больше надоями, чем своими правами. Валентина Александровна была уверена – раз сын не прослужил ни дня, значит, ей не положено никаких льгот. «Минобороне ведь всё равно, что потеряла единственного сына. Главное – ни дня не прослужил, не отдал свой долг Родине», – говорит она.
Случай, можно сказать, единичный, и раньше бы К. Сафонов действительно выпал из общего списка военнослужащих. Случались с молодыми людьми и другие беды, не прописанные в законе. Скажем, гибель во время следования их в пути до места прохождения службы или при возвращении. На памяти председателя Комитета Владимира Симарчука таких случаев немало:
– Особенно во время первой и второй Чеченской кампании бывало, что наших «дембелей» сбрасывали с поезда, либо караулили возле войсковой части, чтобы завладеть денежным довольствием. Служивого либо теряли без вести, либо находили тело, но, как это ни прискорбно, за войсковой частью он уже не числился. Минобороны его не разыскивало, и матери впоследствии не имели права получать за них пенсию.
Комитет солдатских матерей России долго добивался изменения законодательства в этой части, пока, наконец, Госдума РФ не приняла поправку в положение о порядке призыва. Теперь, при возвращении демобилизованного из армии, он числится за своей войсковой частью, пока не сойдет на перрон пункта назначения. Основанием для этого служат его военно-проездные документы. Если же служивый добрался до вокзала целым и невредимым, но по дороге домой с ним случилась беда, – Минобороны с себя ответственность снимает: человек уже считается гражданским.
В случае же с Константином Сафоновым, призывник, переступив порог сборочно-призывного пункта, уже стал военнослужащим. За него военное ведомство несёт уголовную ответственность. По факту гибели молодого человека прокуратура Советского района Уфы проводила проверку, но оснований для возбуждения дела не нашла.
В Республике Башкортостан, чтобы добиться более высокой явки жителей на выборы главы региона 8 сентября, на некоторых избирательных участках решили организовать бесплатный прием врачей-специалистов, к которым не попасть в поликлинике. При этом подкупом избирателей это не считают.
Валентине Сафоновой, потерявшей сына при описанных обстоятельствах, полагалась пенсия по потере кормильца. Конечно же, военкоматам не вменяется в обязанность проводить правовые консультации. Но чисто по-человечески, почему ни у кого не нашлось пары минут, чтобы объяснить матери про её права? Живёт семья Сафоновых очень трудно, в семье ещё четверо детей, каждая копейка на счету. А сын давно бы вернулся и стал первым помощником…
Лишние слёзы
Другая ситуация, более дикая. 15 лет Софья Исланаева, мать пятерых детей из небольшой деревеньки Бирского района, добивается пенсии по потере кормильца. Её кормилец погиб в марте 1997 года при прохождении службы, застреленный часовым «по неосторожности». Безграмотной селянке в районном Пенсионном фонде ничего толком не объяснили. А затем прислали шокирующий ответ:
«В свидетельстве о смерти сказано, что ваш сын умер, а не погиб при исполнении военной службы. Просим предоставить справку о том, что смерть наступила при исполнении обязанностей военной службы по призыву». Со стороны бирских «пенсионных» клерков это - издевательство, по-другому не назовёшь. Тем более, что Верховный суд РФ в этом вопросе давно расставил все точки над «i». Право на получение материальных льгот имеют матери в том случае, если их погибший (умерший) сын: не совершил уголовного деяния, не находился в состоянии алкогольного или наркотического опьянения и не был за пределами воинской части. В Пенсионном фонде просто придрались к одному-единственному слову. Многодетная мать почти пятнадцать лет ходила то в военкомат, то в «Пенсионный». В военкомате не понимали, что от них требуется, в «Пенсионном» настаивали заменить слово.
На днях, благодаря вмешательству Комитета социальной защиты военнослужащих и членов их семей РБ, суд обязал Управление Пенсионного фонда в Бирском районе назначить Софье Исланаевой пенсию по потере кормильца с учётом индексаций и с выплатой задолженной суммы.
Так неужели надо лоб расшибить, чтобы добиться того, что положено по закону? Почему у нас сложилась такая система, что приходится «ноги стереть» и решать свой вопрос через суд? О каком-то сострадании даже не может быть и речи. Для сотрудников Пенсионного фонда, для военных комиссаров это – просто рабочий момент. Для матерей погибших ребят – это лишние слёзы.
