В редакцию газеты Туймазинского района позвонила читательница и рассказала: «В селе Нижнетроицкий фронтовик получил квартиру, но живёт в старом маленьком доме. Возможно, он оформил дарственную на кого-нибудь из родственников. Но жалко ветерана – он уже настрадался на фронте, да и затем трудностей в его жизни хватало, почему бы в конце жизни ему не пожить в нормальных условиях?»
Вместе с начальником районного управления труда и социальной защиты населения Альмирой Фаттаховой и главой администрации села Нижнетроицкий Альбертом Башировым мы решили ознакомиться с бытовыми условиями получателей жилищных сертификатов.
– За время реализации Указа Президента РФ № 714 от 7 мая 2008 года "Об обеспечении жильём ветеранов Великой Отечественной войны 1941 – 1945 годов", то есть с 2010 года, 347 участников и вдов участников войны района получили жилищные сертификаты, – рассказывает Альмира Мирзагитовна. – 10 человек умерли, не успев реализовать своё право на жильё. Родные обязаны вернуть сертификаты, но некоторые не спешат делать это. Нашлись отпрыски, попытавшиеся провернуть мошеннические схемы с жильём фронтовиков. Это изначально глупая затея, потому что контроль за сертификатами в республике многоуровневый. Двух аферистов разоблачила и наказала прокуратура.
Многие ветераны не живут в льготных квартирах. Причины – разные. Некоторые сразу подписали дарственную на жилплощадь. Распоряжаться собственностью – их законное право. Некоторые не хотят покидать пусть и старые, но родные дома.
– Даже если в них опасно находиться?
– Действительно, немало ветеранов живут в старых деревянных домах с ненадёжным фундаментом, признанных аварийными. Жить там нельзя. Кого это в первую очередь должно беспокоить? Конечно же, родственников, тех самых внуков, улучшивших свои жилищные условия благодаря дедушке или бабушке. В этих домах нет самых элементарных удобств. Непросто ухаживать за 87-89 летними стариками и их детям, тоже очень немолодым – многие из них и сами уже пенсионеры, некоторые - инвалиды.
Мы зашли в старый, деревянный дом ветерана, о котором рассказала позвонившая нам читательница газеты. Обстановка и вправду спартанская: вместо водопровода древний рукомойник, туалет на улице. Но самостоятельно дойти до него фронтовик уже не может. Лежит он в маленькой комнатушке на кушетке. За ним ухаживает дочь – инвалид II группы. Она купила ему на сертификат жильё неподалёку от этого дома. Позже мы посетили благоустроенную отремонтированную двухкомнатную квартиру, в которой стояли лишь кровать и компьютер.
– Почему не живёте в новом доме? – спрашиваем у ветерана.
– Не знаю, – отвечает он.
– Он ночевал там два дня, – говорит дочь. – Ощупал руками стены, а там ковров нет, он и говорит: «Опять меня в больницу привезла, верни обратно домой». Иногда папа заговаривается и теряет память. Врачи выписали ему сильные препараты.
Мы смотрим на эту женщину с уставшими глазами, пытаясь понять, честна ли она с нами.
– Почему бы вам не повесить в новом доме ковры и не жить там вместе с отцом, – говорит Фаттахова. – Здесь ведь даже бельё нормально постирать невозможно. Одним из оснований постановки вашего отца в очередь на получение сертификата являлось установление комиссией факта аварийности дома. Смысл закона в том и заключается, чтобы предоставить ветеранам благоустроенные квартиры, в которых им стало бы жить комфортнее.
Прокуратура Уфы на основании телевизионного сюжета провела проверку столичной администрации и в судебном порядке потребовала от мэрии построить школы и детские сады в микрорайоне «Кузнецовский затон».
- Наверное, скоро так и сделаем, –отвечает женщина неуверенным голосом.
В Нижнетроицком из семерых получивших в 2012 году жилищные сертификаты фронтовиков остались уже только шестеро. В их числе – 90-летняя вдова участника войны. Она живёт в точно таком же аварийном доме с рукомойником вместо водопровода и удобствами на улице. За ней ухаживает сосед-пенсионер - ходит за продуктами и лекарствами, готовит еду. В доме прибрано. Когда мы зашли, пожилые люди смотрели сериал, тут же живо его обсуждая.
Кто живёт в купленной на её жилищный сертификат квартире (в другом районе), женщина не знает, в ней никогда не была.
– Меня вообще это не интересует, я привыкла к своему деревенскому дому, а дочке спасибо за то, что помогла сделать мне операцию, – заявила нам пенсионерка. Она и паспорт со штампом о регистрации в ветхом доме нам показала.
Эта пожилая жительница села пребывает в здравом уме и, несмотря на возраст, адекватно воспринимает действительность. Но обслуживать себя в доме без удобств, видимо, ей уже нелегко. А дочь к ней приезжала в последний раз дней десять назад.
– Пожалуйста, передайте дочери, что мы хотим с ней побеседовать, – сказал, прощаясь Баширов, и напомнил бабушке, что квартиру выделили именно ей.
И следующий участник войны, которого мы навестили, тоже проживает в аварийном жилье. В доме мы его застали одного. Работало газово-отопительное оборудование, во дворе стояла машина внука. По признанию ветерана, живёт он здесь, в основном, один.
– Кто вам еду готовит? – спросили мы его.
– Сын со снохой иногда приезжают, что-нибудь сварят и оставляют.
– Где они живут?
– В Татарстане (от этого села до места проживания детей около 350 км – прим. автора). Летом приезжала внучка, забрала и перестирала моё бельё. Ещё один внук в соседнем селе работает.
Как выяснилось, на сертификат куплена квартира в Татарстане. Ветеран был в ней один раз, когда оформляли документы у нотариуса. Сейчас там живёт внучка. Сказать, что она часто балует своей заботой дедушку нельзя.
По данным жилищного отдела администрации муниципального района, ещё 112 участников войны и вдов ветеранов скоро получат жилищные сертификаты.
- На каждого зарегистрированного на жилплощади, в которой живёт ветеран, должно приходиться менее 12 квадратных метра, либо это жильё должно быть признано
аварийным, - объясняет начальник этого отдела Ольга Шепель. – В прошлые годы до постановки в очередь на бесплатное жильё, некоторые пытались уменьшить норматив, регистрируя родственников, посторонних людей на жилплощади получателей сертификатов, искусственно ухудшали их жилищные условия. В результате выявления таких нарушений фронтовики автоматически теряли право на улучшение жилищных условий в течение 5 лет.
По данным сельсоветов, с 2012 года жителями сёл получено 150 жилищных сертификатов, 16 получателей уже умерли, 12 человек ещё не приобрели жильё (документ получили недавно). Только 28 обладателей нового жилья зарегистрированы и проживают в своих квартирах. 89 вдов и участников ВОВ зарегистрированы по старым адресам - в тесном либо аварийном жилье. Большинство из них и живут там же. Попытка разобраться в ситуации ни к чему не привела. Чаще всего выходит, что фронтовики, не всегда даже способные объяснить свои поступки в силу возраста и болезней, сами отказались от льготного жилья в пользу родственников. И что же из этого вытекает? Кто должен заботиться о стариках? Осчастливленные бесплатными квартирами и ежемесячной денежной компенсацией за коммунальные услуги родственники из соседнего региона, приезжающие не чаще одного раза в неделю, чтобы приготовить еду? Кстати, в благоустроенных квартирах эти компенсации выше, чем в частных домах…
Для кого-то выход – обратиться в районный «Комплексный центр социального обслуживания населения». В тех случаях, когда дети получателей жилищных сертификатов сами являются инвалидами и им тяжело ухаживать за больными фронтовиками, когда родственники живут далеко, ветераны и вдовы участников войны могут обратиться с заявлением в это государственное бюджетное учреждение с просьбой принять их на обслуживание. За каждым пожилым человеком закрепляется социальный работник, который не менее двух раз в неделю посещает пенсионера и по его просьбе ходит за покупками в магазин, аптеку, готовит еду, делает уборку. Если нужно, пишет письмо родственникам, читает книгу, газеты и т. д. Отдельно закрепляются работники, осуществляющие медицинский уход. Тариф одной услуги колеблется от 15 до 60 рублей в месяц. Среднемесячная оплата нескольких услуг для подопечных центра составляет 200-300 рублей. Пенсии фронтовиков составляют от 20 до 30 тысяч рублей, и услуги центра им по карману. Но из 919 находящихся на обслуживании центра всего 11 ветеранов войны и 68 вдов участников войны. Почему так мало? Видимо, не все ветераны уже в силах написать даже простое заявление. Остается надеяться на помощь соседей, глав администраций сёл, депутатов. С целью призвать к милосердию тех, кто живёт рядом с пожилыми защитниками отечества, и написаны эти строки.
PS. Пока готовился материал, в Туймазинский район приехали ревизоры из Контрольно-счётной палаты республики. Они проверяют лишь обоснованность выдачи сертификатов фронтовикам и вдовам. Серьёзных нарушений не выявлено. Контроль за проживанием льготников в предназначенных для них квартирах – не в их компетенции. Таких полномочий вообще ни у кого нет.
Пока ветеран или вдова не напишут собственноручно заявление о том, что они хотят жить в квартире с центральным отоплением, выделенным им, но препятствуют внуки или дети, не вмешаются ни прокуратура, ни полиция. А таких заявлений, видимо, не напишет никто. Ведь внучка хотя бы в полгода раз приезжает постирать бельё. А если на неё пожаловаться? Да и знают ветераны – немного им осталось жить, какие уж тут суды…
